Сегодня мы побеседовали с полузащитником «Химок» Александром Трошечкиным. Трошечкин перебрался в подмосковный клуб в прошлом году и уже успел забить пять голов. Ранее он защищал цвета «Анжи», «Ростова» и «Тосно», когда клубы находились в Премьер-Лиге. «Красно-черные» же стали для Александра третьим клубом в ФНЛ. В интервью он вспомнил о работе с Карпиным и Бердыевым, рассказал о тернистом футбольном пути, поделился воспоминаниями об играх в академиях «Локомотива» и «Динамо», высказался о завершении сезона в ФНЛ и поведал о странах, в которых хочет побывать.
- Ты родился в Москве. В каком районе рос? На каком поле играл в детстве с друзьями?
- Да, я москвич. Раньше жил рядом со станцией метро Новогиреево, затем пошел в первый класс в школу № 444 около метро Измайловская, а после этого переехал на 9-ю Парковую возле метро Первомайская. Играл по всему району, но чаще всего у себя во дворе — за домом была «коробка» под названием «Олимпиец», и школьная площадка находилась недалеко от дома.
Там часто проводил время. Недавно, например, ходил и могу сказать, что «Олимпиец» уже не тот, что раньше – забросили это дело. Раньше там был дедушка, он организовывал команды детей, и те парни, кто не профессионально играл, бегали за район. Такой энтузиаст. Он пытался увести детей с улицы, увлечь их футболом. Что с ним сейчас стало, к сожалению, не знаю. Видимо, этим никто больше не занимается.
- Ты начал карьеру в «Локомотиве». Расскажи об академии и тренировках. Что давалось легче всего, а что вызывало трудности?
- Академия «Локомотива» оказалась самой близкой к моему дому из академий топ-категории, да и так получилось, что друг семьи там тренировал ребят старшего возраста. Именно он и предложил позаниматься футболом – тогда мне было шесть лет. Это случилось в начале нулевых, 2002-й год. Я сначала походил на занятия старшего, 1995-го, года, а потом перешел в команду своего, 1996-го. Больше всего любил упражнения с мячом, они и давались легче всего.
- Кто посоветовал стать полузащитником? Когда ты начал играть на этой позиции – в академии «Локо» или позднее?
- С детства я переживал за «Локомотив» и Лоськова – Дмитрий был моим любимым игроком. Первый тренер, который делал набор, видел меня в центре поля, и получилось так, что совпали желания тренера и игрока. Меня иногда выдвигали в нападение, но чаще всего играл в амплуа центрального полузащитника. А вообще я поиграл на всех позициях. В школе я выступал в центре защиты, а во взрослом футболе Курбан Бердыев видел во мне левого крайнего защитника, и, хоть я и правша, тренировался именно на этой позиции.
- В 2009-м году ты ушел в школу «Динамо». Что послужило мотивом для перехода? Быстро ли там освоился?
- Если быть точным, то перешел в конце 2008-го года - мне было 12 лет на тот момент, и в таком возрасте самостоятельно решения не принимаешь. Это за тебя делают родители. В «Локомотиве» тогда началось время смены власти на всех уровнях клуба, даже в академии – в частности, убирали тренеров, которые работали и организовывали академию. Так я оказался в «Динамо». Там собрался довольно дружный коллектив, воспоминания о том времени остались очень хорошие.
- Если сравнивать инфраструктуру «Локомотива» и «Динамо», где было комфортнее? Помнишь ли самые громкие победы на детско-юношеском уровне?
- Можно сравнить – они обе большие, инфраструктуры были похожими, но у «Локомотива» все выглядело чуть новее. Тогда только построили «Локо-Спорт», и для школы все смотрелось идеально. В принципе, все было сопоставимо, но «Локомотив» находился ближе - добирался за 20 минут на маршрутке, а в «Динамо» за сорок минут доезжал до тренировочного поля на метро. Что касается результатов, то выигрывали мы часто и в «Локомотиве», и в «Динамо».
А в год выпуска из «Локомотива» мы взяли трофей чемпионата России – турнир сложился удачно как для меня, так и для команды. С «Динамо» выиграли первенство Москвы, пройдя дистанцию без поражений и пропустив всего два мяча. Кстати, тогда нас тренировал нынешний наставник главной команды «Динамо» Кирилл Новиков. До этого выиграли турнир с крутым названием «Лига чемпионов».
- В 2012-м году ты вернулся в «Локомотив». Почему? Хотел ли остаться в «Динамо»?
- В «Динамо», как я уже сказал, тренировал Новиков, мы выиграли первенство Москвы и готовились к чемпионату, но проблема крылась в другом. Мы находились в девятом классе, а игроки «Динамо» после этого переезжают на базу в Новогорск и поступают в местную школу. Заканчивают за один год два класса экстерном и поступают в ВУЗ. У меня ставка была 100% на футбол, родители же немного опасались за будущее. Время шло, и то ли в январе, то ли в феврале в «Локомотиве» опять на всех уровнях сменилось руководство.
Тем не менее, остался тренер, который меня взял меня в состав 1996-го года. Мы с ним сохранили хорошие отношения, и когда встретились на игре между «Локо» и «Динамо», он сказал маме, что спросит насчет меня у тренеров. Собственно, так меня позвали обратно в «Локомотив» - я перешел в большей степени из-за того, что не хотел уходить из своей общеобразовательной школы. Получил хорошее полноценное образование. А «Локомотив» - клуб, в котором я начинал свой путь. К «Динамо» же у меня остались теплые чувства. Все по папиной линии болели за «Динамо», а папа в детстве переживал за команду. Сейчас у меня в «Динамо» осталось много друзей, я слежу за ними из-за Новикова – я все-таки под его руководством играл.
- В 2014-м году ты впервые в жизни уехал за пределы Москвы, причем сразу в Дагестан. Как возник этот вариант?
- Сначала была небольшая неопределенность. Контракт в «Локомотиве» не предлагали, и было непонятно, нужен я или нет, остаюсь ли в команде. А потом появился вариант с «Анжи», селекционеры которого обратили на меня внимание. В клубе узнали, что за меня нужно выплатить минимальную компенсацию, ибо я не был заявлен за дубль. Компенсация поделилась так – 200.000 рублей «Локомотиву» и 100.000 «Динамо». Изначально хотел остаться в Москве. Но когда мне сказали, что буду работать с Гаджи Гаджиевым, то согласился.
- Было ли какое-то волнение относительно такого дальнего отъезда? Что до переезда знал о Дагестане и «Анжи»?
- Относительно Дагестана имелись стереотипы – люди говорили, что там опасно. Я не нервничал – меня колотило больше по причине того, что люди из телевизора сейчас со мной в одной команде. А по поводу Дагестана переживали родители, но в процессе общения и переговоров стало понятно, что там нет ничего такого. И Дагестан – обычный регион нашей страны. Не нужно ничего бояться – у меня сохранились исключительно положительные воспоминания о Дагестане и местных людях.
- Как тебе жилось в Дагестане? Как протекала карьера в «Анжи»?
- Незадолго до того, как я перешел, там открылся стадион «Анжи-Арена», где была хорошая гостиница, и большая часть игроков, включая меня, проживала именно в ней. Но проблема в том, что у меня не получилось сыграть ни одной игры в РПЛ – я получил травму в середине второго сбора. Пришлось пропустить три месяца. Шансов в таком возрасте изначально появлялось мало, а с учетом травмы их вообще не было. В сумме я прожил в гостинице полтора месяца и три недели тренировался. Со скуки не умирал – мы выезжали в город покушать, а я справил 18-летие в Дагестане. Мои родители приехали в республику, и их идеально приняли в городе – Гаджиев лично с ними переговорил. Мне все нравилось в «Анжи». Да, не играл в том возрасте, но даже тренироваться с первой командой, было неплохо. К сожалению, сохранить прописку в РПЛ «Анжи» не удалось. Было обидно.
- «Анжи» в те годы выступал в Лиге Европы, дойдя до 1/8 финала. Ходил ли на матчи главного состава?
- Когда был в «Анжи», я приходил на игры – например, на матч с «АЗ Алкмар», правда не помню, выиграли или нет. Я тогда был на костылях после операции, было холодно, а матч проходил в Раменском. Еще помню, что посетил игру в рамках чемпионата России, которая состоялась в Москве.
- Ты не сыграл ни одного матча в РПЛ за махачкалинцев, но поработал с Гаджи Гаджиевым. Говорят, он суровый и требовательный тренер. Так ли это?
- Если честно, я бы так не сказал. Требовательный – да, но под это описание подходит большинство тренеров, они должны быть такими. Он очень авторитетный, его уважали и уважают. У меня только положительные воспоминания от работы с ним, нет никакого негатива. Я ему очень благодарен за то, что он взял меня в команду в таком юном возрасте. Жаль, что не удалось сыграть под его руководством в официальных играх.
- «Анжи» тогда избавился от звезд, и ты попал в перестроечный период. С кем чаще всего общался из того состава? Кто давал советы?
- На первом сборе я боялся поднять голову – все было в новинку, основной состав, да и новые игроки приходили, несмотря на отток звезд. В аренду из «Зенита» пришли Бухаров и Быстров. Также «Анжи» подписал Алиева и Билялетдинова – за их игрой я наблюдал ещё в качестве болельщика. Мне не удалось с ними долго поиграть из-за травмы. Смолов, кстати, из «Динамо» тоже тогда перешел в «Анжи». Из опытных людей за мной присматривали Ещенко и Михаил Кержаков. Кержаков меня подтравливал – они смеялись, что я живу на базе и готовлюсь к ЕГЭ.
- «Анжи» вылетел из РПЛ, набрав 20 очков. Что помешало команде, на твой взгляд?
- Состав был боевой, команда во второй части сезона точно не наиграла на вылет из РПЛ. Самое главное – не хватило матчей. Во второй части кампании их меньше всегда, а к тому времени отрыв был, в принципе, большой от спасительной зоны. Очень много моментов не реализовали, большое количество игр могли спасти, если бы набрали очки в тех встречах, где должны были дожимать.
Мы тогда обыграли «Динамо» с Даном Петреску во главе со счетом 4:0, которого уволили после той игры. Также вничью сыграли со «Спартаком» Карпина, проигрывая 0:2 на стадионе «РЖД-Арена». После той игры Карпина также отправили в отставку. Это показало силу команды, однако нам не хватило мастерства, хладнокровия и времени. Иногда не набирали те очки, которые должны были брать.
- Рассматривал ли вариант с игрой в ФНЛ за «Анжи» после вылета? Какие клубы с тобой связывались в этот период?
- В принципе хотел остаться в «Анжи» и за тур до вылета сказал, что готов и дальше играть при Гаджи Муслимовиче. Видел много полезного для себя в этом. К сожалению, Гаджиев ушел, а новый тренер меня не знал, и я решил, что мне нецелесообразно оставаться. Появилась возможность перейти в «Ростов», который тогда выиграл Кубок России.
- Летом 2014-го года ты в «Ростов». Стало ли для тебя стимулом пребывание Миодрага Божовича на посту наставника, учитывая его опыт работы в РФ?
- Конечно. Знал про Божовича, но не был в курсе его методов работы. Для меня все было в новинку, очень интересно. Не говорю, что у Божовича было правильнее, просто другой язык футбола в сравнении с Гаджиевым. Он имел европейский взгляд на футбол и на тренировочный процесс. Отлично чувствовал команду, понимал, когда нужно поговорить жестче, а когда пошутить. Он знал, когда надавить, а когда отпустить. Психология его сильная сторона.
- В «Ростове» ты сразу после трансфера стал свидетелем разгромного поражения от «Динамо» (3:7). Что говорил Божович? Как команда психологически настраивалась после такой оплеухи?
- «Динамо» смотрелось очень мощным коллективом в том сезоне, там была собрана команда под еврокубки – в клубе играли Кокорин, Кураньи и, если не ошибаюсь, Смолов даже в состав не проходил. Федор уехал в аренду в «Урал». Да, это поражение во многом надломило, но то, что говорил Божович в раздевалке, я не очень помню. Увы, следующие результаты показали, что команда не вышла из этого пике.
- В основе «Ростова» ты дебютировал против ЦСКА, и тогда клуб проиграл 0-6. Тебе было 18 лет тогда. Что помогло настроиться потом на позитивный лад?
- Такой дебют никому не пожелаешь. Но это случилось, нужно было продолжать работать и тренироваться, ожидая шансы. Миодраг реально в меня верил. Если возвращаться к тому матчу c ЦСКА, то сначала все складывалось неплохо. Однако в конце первого тайма мы привезли пенальти, а Божовича удалили со скамейки. Примерно с 50-й по 60-ю минуты нам забили четыре гола, а последний мяч прилетел в дополнительное времени.
- В «Ростове» ты также работал с Курбаном Бердыевым. Что о нем скажешь? С кем из тренеров было приятнее всего работать?
- В «Ростове» я застал еще Кучука и Карпина, когда возвращался после «Факела» и «Тосно» и первого полугодия в «Авангарде». У всех есть свои плюсы. У Божовича реально ощущал доверие и понимал, что на меня рассчитывают. С Карпиным тоже понравилось работать. Бердыев – один из самых сильных специалистов в нашей стране, это без вопросов.
- Но за полтора года нашего сотрудничества так и не понял, для чего я находился в команде. Личные беседы инициировал первое время самостоятельно. Смотрел с раскрытым ртом на тренировки, на теоретические занятия. Иногда казалось, что муторно не только мне – тихий голос, без улыбок на тренировках, но это давало результаты. Тогда «Ростов» сделал большой шаг вперед, но мне было 18 лет, когда пришел, и 20 лет, когда ушел, и шансов не было. Когда тренер абсолютно не доверяет, а ты только тренируешься и не играешь, то особого смысла нет. Однако это в любом случае был хороший опыт.
Я понимал что, мне сходу удалось попасть в клубы Премьер-Лиги в лице «Анжи» и «Ростова» - только Джамалдин Ходжаниязов раньше меня дебютировал в высшей лиге среди моих ровесников. Полтора года с Бердыевым показали мне, каким может быть футбол. Но это нелегко. При нем я играл в двусторонних играх везде, кроме позиций центрального нападающего и вратаря. Я неделю тренировался слева в защите, а затем играл в роли оттянутого нападающего за дубль.
- В «Ростове» ты поиграл с Юо Бьюнь Су – довольно экзотическим корейским легионером. Корейцы – тихие трудяги. Каким был твой бывший одноклубник?
- У меня о нем сохранились только теплые воспоминания. Мы вдвоем оказались в «чехле». Юо до меня уже год поиграл в «Ростове», и у него были разные моменты – его иногда вообще отцепляли и спускали тренироваться только с дублем. Но возвращали, когда кто-то травмировался. В сезоне 2015/16, когда заняли второе место, он выходил в старте в матче с «Уфой» и хорошо сыграл, забив гол.
Кореец не ожидал, что сыграет, но потом обратно отправился в «чехол». Может, еще несколько раз вышел на замену. К нему отношение среди нападающих было странным, так как он находился на последней позиции среди них. Тем не менее, Бердыев ставил его в пример Азмуну и Бухарову в плане открываний. Он выделялся в играх за дубль – человек другого уровня и старше, с опытом, и он не понимал, почему так происходит, и почему ему не дают шансов. Когда он пользовался шансом, то потом не играл. В итоге, закончилось тем, что он ушел ввиду окончания контракта.
- Торбинский, Калачев, Гацкан – у Бердыева тогда собралась компания дядек, повидавших в футболе многое. Как они относились к молодежи?
- В принципе все взрослые игроки были адекватными, но имелись люди, которые нас чуть травили. С другой стороны, это нормально для футбола. Такое во всех командах бывает. Калачев, например, полгода не называл меня по имени, обращался просто «малый». Но в целом, все позитивно проходило. Помню, вышел в опорной зоне вместе с Торбинским в игре с ЦСКА – он был игроком, за которого я болел в «Локомотиве», и было необычно. Он очень спокойно ко мне относился. Были разговоры о том, что «когда мы были молодыми, было намного жестче», но никакой дедовщины не было.
- В 2016-м году «Ростов» направил тебя в аренду в «Факел». Клуб был крепким середняком. Что запомнилось в Воронеже?
- Команда до этого заняла, кажется, шестое место, и ставилась задача попасть в стыки, поэтому, наверное, «Факел» был круче, чем середняк, имея претензии на стыковые матчи. Бердыев хотел зимой отдать меня в аренду, но не нашли тогда команду - искали варианты, и даже с Комличенко съездил в Чехию. Николай сразу подписал, а про меня думали, оставлять или нет. Вариант с «Факелом» возник после того, как клуб уже отправился на первый тур, а я только потом заключил арендный контракт. Впечатления от Воронежа только позитивные. Я пришел из Премьер-Лиги, думал, что год поиграю и вернусь в РПЛ. Надеялся, что поиграю и все.
Команда в «Факеле» подобралась хорошая, и на моей позиции играли отличные ребята – Мурнин и Свежов, причем Андрей выходил с капитанской повязкой. Свежова знают многие российские болельщики, так как он в 19 лет играл в Лиге Чемпионов за «Динамо». Выиграть конкуренцию было тяжело. У меня тогда не было много практики, и Гусев отнесся ко мне с позиции скептицизма, но я подходил под модель. Постепенно прошло два месяца, я привыкал, а отношение становилось лучше. Затем Свежов получил травму и выбыл на два месяца из строя, а один парень ушел в «Армавир», и мы с Нагибиным остались. Мурнин на правах капитана играл во всех матчах, а нас с Ваней пробовали.
Я забил «Ахмату» в Кубке России, почувствовав уверенность и доверие. Я играл до конца сезона, не выпадая из состава – если не выходил в старте, то был на замене. В целом, все позитивно прошло в Воронеже. Концовка того сезона выдалась негативной - мы бились за стыковые игры, ибо «Динамо» и «Тосно» прилично оторвались, но возникали проблемы с деньгами. Нам не платили зарплату. Плохое настроение довлело, мы смазали концовку и скатились в середину таблицы. Для меня сезон получился позитивным – я провел много игр, получил практику.
- По сути, сезон в «Факеле» - твой первый на взрослом уровне, когда ты стал системообразующим игроком. Как влился в команду? На что делал упор Павел Пантелеевич Гусев?
- Тренерский подход в ФНЛ отличается от РПЛ хотя бы из-за того, что турнир сложнее в плане логистики и количества матчей. Да и условия восстановления с качеством полей также разнятся. Гусев мог грамотно попадать в состав, у него присутствовало видение ситуации, а если человек неплохо сыграл, он мог его не выпускать на поле, и наоборот. У Гусева тренерская чуйка была невероятно развита.
- Отличный сезон в «Факеле» помог тебе добиться приглашения из РПЛ. «Тосно» тогда только вышел в элитный дивизион. Что скажешь о той команде?
- Поначалу я вернулся в «Ростов» после «Факела» к Кучуку, и после сборов подошел ко мне тренер и спросил, кто я такой и на какой позиции играю. Стало ясно, что в «Ростове» мне будет тяжело остаться. Отчасти у меня тогда было такое восприятие - я думал, что за мной следили в ФНЛ, но по факту оказалось, что кто-то, может, следил, но точно не Кучук.
В середине сборов я начал проситься в аренду - Божович тогда возглавил «Арсенал», и я думал осведомиться у него, но получил конкретное предложение от «Тосно». Надеялся, что удастся закрепиться – все-таки команда пришла в РПЛ из ФНЛ. На протяжении сезона мне особо не доверяли, но может я неправильно как-то себя вел – не общался, не пытался выйти на диалог, но пахал на каждой тренировке. У Парфенова тренировки направлены на атакующий футбол – видимо, наложило отпечаток его спартаковское прошлое.
Никогда не было такого, что мы тренировали глухую оборону. Нам давали по шапке в некоторых матчах, но играли весело – были матчи, когда сравнивали счет со «Спартаком» в меньшинстве и обыгрывали на выезде «Локомотив», который завоевал чемпионский титул. Я тогда вышел на «РЖД-Арене», где тренировался еще ребенком. Оценивать одноклубников тяжело, но система в футболе и мода на иностранцев была подхвачена «Тосно», поэтому пришло много легионеров. Не факт, что иностранцы играли сильнее тех, кто добивался выхода в РПЛ. Состав очень сильно обновился, но, в конечном итоге, вылетели, хотя все возможности для спасения имелись.
- «Тосно» выиграл Кубок России, но вылетел. Перевешивала ли победа в Кубке негативные эмоции от чемпионата?
- Вторую часть сезона я провел в команде, но не играл, а в Кубке сыграл только против «Тюмени», поэтому положительные эмоции были, но смазанные. Когда игрок мечтает что-то выиграть, он мечтает завоевать трофей на поле, поучаствовав во всех важных моментах розыгрыша. У ребят многих радость была от получения Кубка, так как он запомнился сильнее. Хотя, на мой взгляд, показательнее все же турнирная таблица.
Но было приятно – это исторический момент для клуба и каждого игрока в отдельности, а также для административного состава «Тосно». С кубком все сфотографировались, а губернатор Ленинградской области заходил в раздевалку. Через три недели была проведена встреча, после которой создали «Ленинградец», а «Тосно» расформировали. А ведь после полуфинала со «Спартаком» эти же самые люди говорили нам, что команду не бросят и хотят видеть «Тосно» через год в Премьер-Лиге.
- Насколько знаю, в «Тосно» имелись задержки по зарплате. Добились ли своих денег после расформировки клуба?
- Если смотреть в процентном соотношении, то нам должны были зарплату за три месяца и премиальные, причем с учетом победы в Кубке сумма накопилась приличная. Нам прислали часть зарплаты – в сумме где-то полторы зарплаты, это 25% от общих долгов каждому. Сейчас FIFA вроде бы издала программу для клубов банкротов, будет вестись работа в этом направлении, и постараемся, чтобы нам что-то вернули. Мы с ребятами из «Тосно» организованно все обсудим. Неизвестно, конечно, станет ли FIFA выделять на это деньги.
- В 2018-м году ты вернулся в ФНЛ, став игроком «Авангарда». Что привлекло в этом варианте? Искал ли пристанище в РПЛ?
- Конечно, после неудачного сезона в «Тосно» я вернулся в «Ростов» к Карпину, но уже не питал иллюзий. Тренировался, но в первой товарищеской игре не вышел, а затем позвонил агент и сказал, что меня ждут в Курске.
На тот момент в клуб перешел спортивный директор из «Факела», который знал меня и держал в уме. Агент сказал, что многое решится после контрольного матча за «Ростов». Вышел, неплохо сыграл и после матча почувствовал, что отношение Карпина резко изменилось в лучшую сторону. Остался на пять заключительных дней – меня стали подтягивать к команде, и все было хорошо. Однако в окончательную заявку я не вошел.
Наверное, у руководства «Ростова» были какие-то свои мысли на этот счёт. Смирился и ушел на полгода в аренду в «Авангард». Мы играли довольно успешно, промежуточно были на третьем месте, но вылетели от «Краснодара» в Кубке. Ну, «быки» - это команда другого уровня, поэтому с ними мы и так хорошо сыграли, хотя могли и лучше. В «Авангарде» во мне были заинтересованы все – от спортивного директора до тренера, и я ощущал, что во мне нуждаются. Это очень важно.
- Летом прошлого года ты перешел в «Химки». Сыграл ли географический аспект свою роль при переезде?
- Сыграл, конечно. У меня здесь все – друзья, родители, вся жизнь в столице, а когда уезжаешь, тебе приходится на выходных ездить в родной город. И факт того, что «Химки» меня очень хотели, тоже сыграл важную роль.
- Ты забил уже 5 голов в ФНЛ за «красно-черных». Это твой лучший показатель на профессиональном уровне. Как опорнику удается так ощутимо помогать атаке?
- Я забивал за «Факел» и «Авангард» - за те клубы, где стабильно играл. Так получается в этом сезоне, что мы довольно успешно играем в атаке, а у меня поменялся функционал - играю теперь чуть выше, чем играл в Воронеже и Курске. С этим, наверное, связано. С количеством игр растет опыт, становишься более уверенным – я теперь более адаптирован к этой лиге.
- Самоизоляция продлена до 31-го мая. Чем занимаешься в домашних условиях? Трудно ли переживать столь длительный простой?
- Самое трудное, что с мячом мало обращаемся. Первый месяц провел на даче у невесты, где мы в футбол поигрывали с ее младшим братом, но это не то немного. Тренируюсь по программе, которую нам скинули - сейчас мы переехали в квартиру и скорректировалось программа тренировок, но без футбольного мяча очень тяжело. Гуляем около дома с собакой, смотрим сериалы, кушаем, но слежу за весом и нахожусь в игровых кондициях.
- Чем вообще увлекаешься, помимо футбола? Чему бы ради удовольствия посвятил жизнь, если бы в ней не оказалось футбола?
- Вообще, тяжело думать о жизни без футбола, когда с семи лет занимаешься им. У меня спортивная семья, родители играли в волейбол на полупрофессиональном уровне, но, в целом, мне нравится путешествовать, и я бы, скорее всего, путешествовал. У нас сейчас только во время отпуска получалось ездить куда-то. Я посещал курортные страны типа Египта и Турции, но Рим и Париж произвели на меня огромное впечатление.
Из экзотических стран я побывал в ОАЭ, Вьетнаме и Индии, и везде хорошо по-своему. Хотели побывать в США, мечтали об этом и думали подавать после свадьбы документы на американскую визу, но пока неясно, как все будет. Хочу посетить Амстердам, Мадрид и Лондон, чтобы посмотреть футбол, почувствовать атмосферу. Всю Европу бы объездил при возможности, но в первую очередь хочу посмотреть Соединенные Штаты.
Георгий Артмеладзе
