Обстоятельное интервью нашего главного тренера сайту «Матч ТВ», из которого вы узнаете:

- о позитиве и неудовлетворенности первой частью сезона; - о том, как продвигается реформирование команды;
- о работе в одной связке с сыном;
- об уровне #Лучшаялигамира;
- о желании привлечь как можно больше болельщиков на трибуны;
- о работе психолога с командой;
- о совмещении постов в сборной России;
- о том, готовы ли «Химки» бороться с командами РПЛ прямо сейчас.

«РЕЗУЛЬТАТОМ ПЕРВОЙ ЧАСТИ СЕЗОНА НЕДОВОЛЕН. ОТКРЫТО ГОВОРЮ ОБ ЭТОМ»

— После вылета в Первую лигу из «Химок» ушло огромное количество игроков, им на замену были взяты новые. Вы говорили, что задача поставить футбол, который будет приносить очки. Получилось?

— Если мы на втором месте, напрашивается вывод, что наш футбол приносит определенное удовлетворение. В плане как очков, так и игры, потому что забили мы больше всех. С точки зрения зрительского интереса наша игра привлекает внимание. Это говорят специалисты, болельщики и все остальные.

Когда ты вылетаешь из РПЛ, очень сложно говорить о качестве футбола. Речь больше идет об очках и о том, готовы ли игроки за них бороться. Мы набирали футболистов под себя — это 18 человек. Стояла задача переформатировать клуб за две недели, сделать из одной команды другую: всего лишь с четырьмя легионерами, с определенными финансовыми рамками и развивающимися игроками. Все это скорректировало наш старт, мы больше занимались созданием фундамента. Сейчас ситуация стабилизировалась: состав, коллектив, появились новые сотрудники.

— По поводу финансовых нюансов. Вы же имели дело с определенными проблемами, в частности, когда «Ахмат» попал под санкции.

— Не стал бы сравнивать, с выплатами у нас все в порядке, инвесторы гарантируют стабильность. Тут больше речь о структуре. В «Химках» нам нужно было все оптимизировать и направить в нужное русло, а также избавиться от проблем. К сожалению, а может к счастью, футбол неразрывно связан с социальной жизнью. То, что происходит со страной, отражается на всех.

Применительно к «Ахмату» тоже не стал бы говорить о проблемах. Да, мы жили под санкциями, были вопросы по оформлению сделок, закупке оборудования, но не ставилась задача глобальной реформы.

Сложно, когда все задачи нужно решать в сжатые сроки. Плюс на старте всплыли проблемы с долгами и нам закрыли регистрацию новичков. А долги связаны с допандемийным временем. У нас была договоренность с инвестором: формируем команду, играем и под закрытие трансферного окна точечно усиливаемся. Должны были появиться один-два хороших футболиста на проблемные позиции. У нас огромный опыт, мы с тренерским штабом сформировали четыре команды, которые давали результат. Но когда ты покупаешь 18 футболистов, кто-то из них сможет прогрессировать, кто-то — нет.

Качество игры неразрывно связано с условиями. Летом закрыли базу на ремонт, у нас не было дома. Эта нестабильность повлияла на результат. Кто-то скажет: «А что, у них там гостиницы плохие?» Нет, конечно. Но когда у тебя есть куда положить тапочки, плед и бутсы — это лучше, это дом настоящий. С базой у команды совсем другой режим работы. В итоге вопрос нашего становления растянулся на чуть более долгий срок.

— Сколько времени закладывали на этот процесс?

— Около семи-восьми туров, а первый качественный матч мы сыграли с «Арсеналом» в Туле (9-й тур). Тогда я понял: мы пришли к тому, чего хотели, — к футболу на сильных качествах игроков.

— Но вы удовлетворены результатом?

— Нет, не удовлетворен. Открыто говорю об этом. Наши футболисты при более грамотной работе всех работников клуба — хозяйственников, организаторов, тренеров — могли бы сделать больше. Может быть, мы тоже не сделали все необходимое для отдельно взятых игроков. Когда к 10-му туру у меня сложился этот пазл, я все увидел.

Определенное удовлетворение от качественной работы есть. Можно ли было достичь этого быстрее? Да.

— Удовлетворение должно было найти отражение в более серьезном отрыве от соперников?

— Думаю, да, где-то в четыре-пять очков. Но отрыв тоже дело такое… Это больше разговор о соперниках, а я привык отталкиваться от своих игроков. Сейчас уверен, что «Химки» показывают едва ли не самый качественный футбол в Первой лиге.

— Кто-то еще импонирует?

— «Акрон» нравился при Калешине. Также мне очень симпатична работа Сторожука в «Арсенале». Когда мы обыграли тульскую команду, в прессе были разговоры об увольнении Александра. Я даже на пресс-конференции сказал: «Подождите немного, вижу те задатки, которые привык видеть у Сторожука». Я же реально видел его работу в «Краснодаре-2», молодежном «Краснодаре». Понимал тогда, что Александру осталось чуть-чуть, и его прорвет. Хорошо, что его оставили работать, и мы имеем такую самобытную команду.

При этом они наши соперники, как и махачкалинское «Динамо», «Акрон», «Алания» и так далее. Это наши главные конкуренты на весну.

«ПРИГЛАСИЛ ПСИХОЛОГА, ОНА ДАЛА МНЕ СРЕЗ ПО ВСЕМ МОИМ ФУТБОЛИСТАМ»

— Вы сказали, что заранее понимали: в «Химках» понадобится время. Поражения в первых двух турах нервозность не вызвали?

— Абсолютно нет. Перед сезоном сели с инвесторами и опекунами клуба. Я сказал, что понадобится, как уже отмечал, семь-восемь туров на стабилизацию игры и результата. После товарищеской встречи с «Енисеем» открыто заявил, что не вижу того качества футбола, которое хотел бы. Понимал, что есть игроки, но еще нет команды.

Плюс был еще такой сложный момент: мы оставили 8-9 игроков, переживших вылет из РПЛ, а это сильный удар по психике. Почему Александр Руденко и Бутта Магомедов заиграли только осенью? Потому что полтора-два месяца у них в голове сидели другие мысли.

— Помню, что в концовке прошлого сезона некоторые ребята выходили в микст-зону, и у них не было жизни в глазах.

— Я проходил это с «Волгой» и «Крыльями Советов». Когда уже есть подобный опыт, при определенной надежде на сохранение прописки ты работаешь так: начинаешь ставить на игры не того, кто больше умеет, а того, кто больше хочет. А если пропадает смысл и мотивация к борьбе и грызне за очки, то уже очень сложно кого-то настроить.

— Если вспомнить конец прошлого сезона и вылет из РПЛ, отпустили тогда ребят морально?

— Когда поняли, что не остаемся, последние две игры провели для выявления игроков, которые пойдут с нами дальше. Варьировали состав, расстановку, смотрели возможности футболистов. Мы не ошиблись в этом процессе.

И да, так или иначе мы коснемся этой темы: важны агенты. Лучше, если это выходцы из футбола. Например, Роман Орещук, Виктор Панченко могут правильно настроить игрока. А есть посредники, которые начинают пудрить голову футболисту, говорить, что сейчас точно будут предложения и тот точно уйдет.

В предсезонке многое закладывается. Мой тренерский штаб — штаб новой формации, мы практикуем развитие на протяжении всего времени, спирально, а не только сильно нагружаем. Футболистам, которые работали больше в старой формации — когда на предсезонке нагружают, а потом немного отпускают — сложнее в такой ситуации с агентами. Они проваливают предсезонку, потому что слышат от агентов определенные вещи. Подготовительный период подходит к концу, трансферное окно закрывается и получается так: игрок пустой физически и психологически, плюс потерял место в составе. Он обладает мастерством, но инсталлировать его в состав ты не можешь, потому что он не готов.

— Находится в прострации?

— Да. После этого возникает вопрос: нужен ли в команде психолог.

— В «Химках» он есть?

— Приходящий, мы работаем с ним. Приглашал психолога еще в 2006 году в юношеской сборной России. Абсолютно точно могу сказать, что в сборной он должен быть, потому что за короткий срок ты обязан определить мотивацию, уровень стресса и реакцию на ошибки у игроков.

В календарном году мы получаем сборную на срок от 40 до 60 дней. Недавно я виделся с Анатолием Бышовцем. Почему он добился прекрасных результатов? Не только из-за того, что он классный тренер и специалист, а потому что он еще и классный организатор. Он сумел доказать, что если сборная хочет добиться результата, то должна увеличить количество дней, когда игроки находятся вместе. В первый год команда была вместе 84 дня, во второй — больше 100! Тогда они выиграли Олимпиаду.

В клубе с этим проще. Но все равно, когда результат нужен в сжатые сроки, от тебя требуется инструментарий. Я пригласил психолога, с которым работал во многих клубах, и она дала срез по моим футболистам: на кого можно воздействовать публично, на кого — непублично, кого хвалить, кого ругать, а кому даже не стоит отвечать на вопросы и нужно только задавать их.

— Вы сказали про сборную и поиск мотивации. У всех сразу же возникнет вопрос: а ее нужно искать в сборной?

— Я больше про юношескую сборную говорю. Цель есть всегда — максимально успешное выступление под гербом и флагом. Просто в юношеской команде во главе угла стоит процесс развития футболиста. В первой сборной — результат.

К слову, я помню матч, когда меня в микст-зоне пять раз спросили про совмещение. Но ведь уже все давно доказано, есть целая брошюра на эту тему. В РФС раньше работал Марк Александрович Годик, который заведовал научным отделом. Если у кого-то из тренеров сборных возникали вопросы, он давал литературу. В вопросе о совмещении доказано, что оно эффективно только на уровне юношеской сборной и в тех странах, где футбол на очень низком уровне, а также где есть базовый клуб, поставляющий в сборную 30 и более процентов игроков. Во всех остальных случаях это не приносит результат, потому что тренерство в клубе и сборной — разные профессии. В клубах ты развиваешь игрока, а в сборной должен достигать максимального результата, поэтому можно закрыть глаза на развитие.

— Если я вас правильно понял, Валерий Карпин, согласившись на совмещение, поступил неверно?

— Не он, а руководители. Споры там до сих пор продолжаются.

— С другой стороны, есть пример Михаила Галактионова.

— Да, Михаил сейчас достигает максимального результата как тренер «Локомотива», потому что он хороший специалист. Галактионов добился качественно отстроенной игры в Нижнем Новгороде, сейчас поднялся в «Локомотив» и ищет свою игру.

Возвращаясь к глобальному осознанию того периода, где мы находимся: если перед первой сборной не стоит задача максимального результата, совмещение возможно. Или когда есть задача построения сборной с базовым клубом. Но футболистов «Ростова» тогда должно быть больше, чем представителей «Зенита». И не надо спорить с этим. В таком случае нам нужно просто признать, что сборная заиграет через четыре-пять лет, это проект.

«В ЛЮБЫЕ ВОПРОСЫ ДО ПЯТИ МИЛЛИОНОВ РУБЛЕЙ Я НЕ ЛЕЗУ ВООБЩЕ»

— Вернемся к «Химкам». Вы говорили, что стоит вопрос построения вертикали в клубе — от школы до первой команды. Приводили примеры с Ринатом Билялетдиновым, Игорем Корнеевым.

— Я действительно хотел привлекать Корнеева, и я к нему обращаюсь за консультациями по всем латиноамериканским футболистам. Он очень хорошо знает рынок, у него прекрасные связи. Йорди Рейну в «Торпедо» рекомендовал именно он, например.

— Функции спортивного директора в клубе лежат на вашем сыне?

— Да, это так.

— Сотрудничество с сыном — это свежий взгляд на футбол?

— Безусловно, у него собственный взгляд на футбол. Мы очень много спорим. Несмотря на то, что определенным формированием его установок занимался я, окончательный подход к футболу и игрокам выработал он сам.

— Многие это могут воспринимать как семейный подряд.

— Абсолютно правильно. У меня не так много людей, которым я мог бы довериться и не перепроверять за ними.

— Он может жестко встать вам в оппозицию?

— Конечно. Тем более что мы договорились с руководителями клуба: в любые вопросы до пяти миллионов рублей, где нужно принимать быстрые решения, я не лезу вообще. Доверяю сыну на 100%, его взгляду на футбол и видению этого вида спорта.

— Так что с вертикалью в клубе?

— Сложно, потому что школа «Химок» — отдельная структура, которая не относится к клубу и финансируется министерством спорта Московской области. Пока нам далеко до идеальной модели клуба, но мы строим и молодежные команды, и первую. При этом мы нашли определенные взаимоотношения со школой. Оказываем им помощь, сделали третью команду, проводим тренировки для талантливых ребят. Мы просто показываем, что есть лифт.

Возьмем те «Химки», которые были четыре года назад. Тогда из молодежки мы привели восемь игроков, четверо из них подписали контракт. Вот эти четверо остались в той же точке. Сейчас мы их отправили в аренду, кого-то продали и взяли новую молодежь. На тех же тренировках отбираем ребят, у которых есть определенные качества, чтобы реализоваться в большом футболе. Не универсалов. Сложность в том, что такие ребята могут перейти в более престижные школы, что в большинстве своем и происходит. Один мальчишка поехал в Бельгию, например.

Повторюсь, есть сложности с вертикалью. Они завязаны на множестве факторов, в том числе и на тех, которые зависят не только от меня, а еще и от депутата Романа Игоревича Терюшкова, например, передача стадиона в собственность, создание женской команды и так далее.

— Мы все помним концовку прошлого сезона. В народе «Химки» стали командой-мемом, шутили все вокруг. Особенно доставалось клубу в связи с патриотической темой.

— Спорт вне политики, на мой взгляд. Но в той ситуации, в которой находится наша страна, абстрагироваться от всего этого нельзя. И смеяться над этим — кощунство. Опять же, это позиция каждого отдельно взятого человека внутри, но футбольные люди — пример для молодежи и широких масс. Мы по-любому должны выражать определенную позицию, только не ставить ее во главу угла. Футбол не может быть с политическим лицом, он прежде всего должен быть с лицом спортивным.

Качество работы, отношения, контакт с той категорией зрителей, которая была к нам в оппозиции — вот критерии, которые определяют нас сегодня. Мы постепенно со всеми выстраиваем диалог, у нас появилась новая волна зрителей. Да, остались «кузьмичи», которые были еще во времена моего первого захода в «Химки». Да, была легкая конфронтация из-за того, что стало как-то не так, как всем нравится, из-за позиции нашего куратора. Мы знаем достаточно яркую идеологию Терюшкова, он ее озвучивает. Но люди приходят на стадион получить положительные эмоции и выплеснуть свои. Так что переходить грань не должен никто: ни футболисты, ни зрители, ни руководители, которые формируют общественное мнение по отношению к клубу.

— Антирекорд посещаемости прошлого сезона — 207 зрителей на матче «Торпедо» — «Урал» в Химках, когда вы руководили автозаводцами. Больно ли было наблюдать такую картину?

— Я не раз посещал спектакли, куда не всегда доходит зритель, и зал заполнен только наполовину. И наоборот, на прошлой неделе смотрел постановку, где есть спорные моменты, особенно сейчас, когда некоторые формы общения родителей с детьми не приветствуются. Тем не менее зал был заполнен, и это был последний спектакль главного режиссера. Так же и в спорте. Болельщик тонко чувствует качество футбола, он видит и понимает, нужно ему идти на стадион или нет.

Объяснял это много раз, в том числе и руководителям: когда меня приглашают, то ставят определенные задачи. Ты либо подписываешься под них всем тренерским штабом, либо говоришь, что не можешь этого сделать. Нормальный тренер поступает именно так.

За стопроцентную отдачу и заинтересованность своих игроков могу ручаться, людей равнодушных у меня не будет точно. Гарантировать победу я не могу. Зритель чувствует фальшь, если проблема в самоотдаче. Моя команда первая по борьбе, беготне и доставке мяча в зону поражения ворот соперника. Если что-то из этого выпадает, я обязан предъявлять претензии к себе, и зритель имеет полное право не приходить на стадион.

Большинство болельщиков все это понимает. Возможно, они не увидят такой уж ажурности, придя на матч «Химок», но они точно получат футбол определенного уровня. Это то, к чему я имею отношение.

Случались и другие процессы, которые не были связаны со мной. Я понимал их причину: значит, где-то что-то недоработано.

— Вы сейчас про организацию?

— Да. Лично знаю, что люди ходят на «Локомотив», поскольку там есть детская комната. Малышня приходит из детского сада и говорит родителям: «Пап, на «Локомотиве» такие игры, которых больше нигде нет». Это сложно организовать?

— Не особо.

— И мы стремимся к этому, но пока не полностью доходят руки и голова. Как только выйдем в РПЛ, в чем я уверен, сможем это осуществить.

Все давно придумано во всех видах спорта. Матчдэй — это когда дамы идут слушать концерт, мужчины — пить пиво с баранками, а дети — на аттракционы. Когда на «Химках» народ сможет себя развлекать и пребывать в комфорте четыре-пять часов на арене и прилегающей территории, а не два часа игры, тогда мы уйдем от низких показателей посещаемости. Но во главе всего будет стоять футбол команды, тут без вариантов.

«СЕЙЧАС В ЛИГЕ НЕТ ТАКИХ, ПРО КОТОРЫХ ЕЩЕ ДО ИГРЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ОТГРУЗИШЬ ИМ ТРЕШКУ»

— Вы говорили, что в Первой лиге всего четыре играющих клуба: «Акрон», «Алания», «Енисей» и «Химки». Остальные часто классифицируются как «ломающие игру». Как в лиге на самом деле?

— Видение футбола, которое прививаем игрокам, следующее: должны играть сами и не давать играть сопернику. Вот формулировка, хорошо нас описывающая. Для всего этого нужна высокая физическая готовность, агрессия, а также правильная тактическая подготовка.

Не стал бы грубо делить команды на ломающих и играющих. Условно, КАМАЗ очень сильно прибавил, я уже хвалил «Арсенал». Но затрону наши достижения и отмечу, что это в большей степени заслуга футболистов. Игроков, которые были с нами в РПЛ, стало меньше, а новые уже хорошо нам знакомы.

Хосонов — топовый игрок, который может стать лидером сборной, просто он пока не до конца раскрыл потенциал. Нужно было еще уговорить Хетага перейти к нам, потому что у него было много предложений. Это заслуга людей, которые с ним работают, и руководителей нашего клуба, гарантирующих соблюдение условий. У меня, кстати, тоже был выбор между Хосоновым и другим игроком, который, возможно, принес бы больше пользы в начале чемпионата. Но наша задача — сформировать команду, которая будет играть в такой же футбол в РПЛ. Мы обязаны найти игроков, уже приносящих результат, но еще не имеющих границ прогресса. Это самое сложное.

— Вы говорите, что одна из задач — не давать играть сопернику. Но ведь бывает так, что команда сваливается как раз в эту крайность, не обращая внимания на футбол. Тот же «Атлетико»: сейчас у них есть какой-то баланс, а раньше был ужас.

— И этот ужас приносил результат. Скажу больше: знаю людей, которым нравится футбол махачкалинского «Динамо». Эта игра — самый демократичный вид спорта, каждый находит то, что хочет. Навязать кому-то свое видение футбола очень сложно, сделать это может только игра команды. Если футболисты будут прогрессировать, очки прибавляться, а игра радовать глаз, скажем, что вы в чем-то были правы. При обратной или пограничной картине любые наши рассуждения будут переливанием из пустого в порожнее.

— В чем преимущество вашего тренерского штаба перед всеми остальными?

— Мы уже проходили первый дивизион с «Волгой», «Тамбовом» и «Химками». Все наши команды поднимались наверх, мы умеем корректировать процессы по ходу сезона. Другой вопрос, что нивелировался уровень футболистов и команд в Первой лиге. Уже нет жесткого деления на богатых, прослойку и аутсайдеров. Сейчас в лиге нет таких, про которых еще до игры знаешь, что отгрузишь им трешку.

— Уровень усреднился?

— Да. Снизилось качество игры верхних команд, но вырос уровень низов. Что касается футболистов, каждый день делаю по 25 звонков, договариваюсь и объясняю. Говорю, что есть задача построить команду, которая будет не выживать против сильных, а играть, не испугается выглядеть агрессивной. Такая же цель была в «Ахмате» в свое время, за два с лишним года нам это удалось сделать.

— Сейчас сложнее или легче в этом плане?

— Задача усложняется за счет некоторых факторов. Во-первых, надо уйти от негативного пиара, который был вокруг «Химок», к чему мы заметно приближаемся. Во-вторых, добиться разумного баланса в клубной идеологии. Все мы граждане своей страны, но на футболе мы в первую очередь зрители. Значит, и руководствоваться должны футбольными приоритетами. Сделать так, например, чтобы на нас ходило по пять тысяч человек с сияющими глазами.

«НЕЖЕЛАНИЕ ПО-МУЖСКИ РАЗДЕЛИТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И ВЗЯТЬ ЧАСТЬ ВИНЫ НА СЕБЯ МНЕ НЕ ОЧЕНЬ ПОНЯТНО»

— Вы выразили уверенность, что команда выполнит задачу по выходу в РПЛ. Нынешний состав «Химок» готов уже сейчас играть с клубами «вышки»? Хотя бы один тайм, например, с «Зенитом».

— С «Зенитом» — нет. С большинством команд второй восьмерки — да. Матч с «Краснодаром» в Кубке России все покажет.

Помню прошлый год, когда мы с «Торпедо» ехали играть против «Краснодара» после предсезонки, и у нас не было обещанного забивного нападающего. Геркус мне сказал: «От «Крыльев» на сборах получили три, чего ждать на этот раз?» А я ему ответил, что будем играть на равных. Илья Леонидович усмехался внутри, я это видел. Но я рад, что он убедился в компетентности тренерского штаба и футболистов. Мы завершили тот матч вничью.

— Откуда такая уверенность в достижимости цели?

— Есть несколько факторов. Первый — мои игроки для меня самые лучшие. Если чувствуют от меня поддержку — все докажут на поле. Второй — подготовка и программа.

— Но ведь есть то, что может помешать?

— Неправильная селекция. Уже говорил: «Торпедо» на матч с «Краснодаром» поехало без топ-форварда, нам его не купили. Вошли в чемпионат без него, понимая, что нападающего нет, поэтому пришлось менять подготовку. Начали работать над позиционным нападением гораздо больше, но время не возникает из ниоткуда, — мы забрали его у отработки стандартов и игры в обороне. Это привело к тому, что добавили в позиционных атаках, но стали пропускать весной со стандартов.

Когда спрашивают, чем работа клуба может повлиять на футбол команды, отвечаю — вот этим. Селекционное решение, которое не было принято в течение весны, меняет игру и подготовку. Это тяжело объяснить зрителям и болельщикам, они говорят: «Пффф, атаковали, били, но пропустили в конце. Чем они вообще занимались в предсезонку?» Тяжело такое втолковать и большому руководителю, который возражает: «Ну и что такого, что я не купил вам одного нападающего? Разве из-за этого потеряли 10 очков?» Да, из-за этого! И про это вам, журналистам, надо у тренеров спрашивать.

— Будут ли отвечать?

— Не все, сейчас многие стараются быть удобными.

— Недавно на флеш-интервью у Гильермо Абаскаля спросили, почему он поставил в состав Квинси Промеса, а не Александра Соболева. Ответ был: потому что идет дождь, а не светит солнце.

— Тут Абаскаль прав. Не все же готовы понять, что габаритный футболист на скользком поле хуже техничного и маленького. Я иногда точно так же отвечаю. Расшифровывать или нет — мое желание и право. Абаскаль в этом моменте дал материал, так раскрутите, домыслите! Ответ Гильерме был конструктивен. Для вас плох Абаскаль, а для меня в этом моменте плохи журналисты.

— Вернемся к «Химкам». Зачем после окончания первой части чемпионата вы оставили игроков работать в тренажерном зале? В России принято с финальным свистком паковать чемодан и уезжать на моря.

— Так я и сам с ними остался! Прибегал к такой практике во многих командах, это профилактика травм. Улетать сразу — непрофессионально. Мы дали игрокам работу, которая позволяет укрепить места прикрепления мышц. Опять же, футболисты должны проделать три очень серьезных силовых занятия, не играя при этом в футбол. А после у них на 7-10 дней исключается любая физическая активность, где существует риск повреждения.

Сейчас закладываем с игроками определенную культуру восстановления, питания и поведения. Вот почему я спокоен и уверен в том, что достигнем цели на сезон. Те, кто хочет с нами остаться — останется, а тех, кто не хотят и считают себя профессионалами, заменим другими профессионалами, которые стремятся к развитию. Например, Аршак Корян четыре года назад играл в «Химках» и его приглашали в команды РПЛ. Прошло время, и он только набирает прежнюю форму.

— Начинает напоминать себя прошлого.

— Да, того игрока, который играл в Нидерландах и молодежной сборной России. Аршак прошел через 4,5 месяца тяжелейшей работы, которые привели его к пику — как эмоциональному, так и физическому. Он выдал прекрасную серию, благодаря которой им вновь интересуются клубы РПЛ. Уже звонят и прощупывают человеческие качества: значит, серьезно интересуются под приобретение.

Возьмем Антона Митрюшкина. Хороший голкипер, но после вылета из премьер-лиги некоторые сняли с себя ответственность. Я пришел в «Химки» на последние восемь туров, и вылет повесили на Спартака Гогниева и на меня. Но разве это не парни опустили руки и играли так, что команда вылетела? Желание остаться в РПЛ приветствуется, а нежелание по-мужски разделить ответственность и взять часть вины на себя мне не очень понятно.

Нам два месяца понадобилось, чтобы привести некоторых в порядок. Например, Сашу Руденко. Сейчас смотрю на него и не вижу конкурентов в Первой лиге. Жалею, что пауза в чемпионате произошла сейчас, потому что в нынешнем состоянии, на кураже, нам все равно, с кем играть.

«У НАС ТОЧНО БУДУТ ВИСЕТЬ ТАБЛИЧКИ С ДАТОЙ МАТЧА ПРОТИВ «КРАСНОДАРА»

— После тренажерного зала — отдых. Дальше какие планы у команды?

— С 20 декабря ребятам будет представлена программа индивидуальных тренировок, которая продлится до 10 января. Затем медосмотр и вылет в Турцию на сборы, их будет три — каждый по 13 дней. Не щадящих, замечу. Сборы сразу начнутся с серьезной ноты. Первый день — тесты, чтобы оценить отпускную работу и разделить игроков на группы. Не сомневаюсь, 75% моей команды выполнит тренировочные планы полностью. Вижу отношение, желание вернуться в РПЛ, ребята сделают все ради цели, подведут себя к сборам в норме.

Есть игроки, которые уже проходили с нами зимнюю паузу, они донесут требования до остальных. Уверен, что не все команды предложат такую программу футболистам. И не все ее выполнят, кстати. К тому же часть наших конкурентов меняет тренера, им понадобится время, чтобы подстроиться под новые установки. Если же мы сможем ввести в состав трех-четырех новых, молодых, голодных и высоких по классу футболистов — а мы работаем над этим — достигнем еще более высокого уровня.

— Как быть с вашим опытным активом?

— Это Серега Терехов, Равиль Нетфуллин и Кирилл Панченко. Они хороши тем, что играли на сумасшедшем уровне в крутых клубах. И тем, что умеют подстраиваться, одновременно являясь примером для молодых. Панченко может и подколоть кого-то, душа такая. Терех мало говорит, но пашет без остановки. У Сереги болел голеностоп полтора месяца, выходил играть на уколах. Примерно так же и Голубович терпел, играя через боль полтора месяца.

С них берет пример молодежь, работает не покладая рук и прогрессирует. Посмотрите на Варатынова, Касимова и Поройкова. Уверен, весной станут еще сильнее.

— Будущий соперник «Химок» по Кубку России — «Краснодар». Что можете сказать о команде Владимира Ивича?

— Они приближаются по уровню к «Зениту». Раньше играли сами и давали играть другим, сейчас научились осложнять жизнь противникам. Но у них состав скуднее, чем у питерцев. Вообще я бы отложил сравнения с «Зенитом» в сторону, это другое понятие соперника. С остальными командами можно играть, все зависит от уровня готовности футболистов, не только от их игры.

— До матча много времени, есть ли какой-то план уже сейчас? Такое ощущение, что «Краснодар», решив проблему психологии, распрощался со слабыми местами.

— Скажем так, после недавнего перерыва на сборные мы увидели их слабые места, но там будут кадровые изменения. Сейчас тяжело говорить о соперничестве с «Краснодаром», придем к этому в процессе, но приложим максимум усилий для победы. У нас точно будут висеть таблички с датой матча в массажной, тренерской и раздевалке. Все игроки будут их видеть. В подготовке разберем не только чужую тактику и слабые места, но и нарастим силу своей команды. Наметки есть — и мы их реализуем.

Прогнозы в футболе — штука неблагодарная. Пока что главная задача — отличная предсезонка. Если работа в этот промежуток будет качественной, наши шансы вырастут процентов на 10. И все равно останутся в пользу «Краснодара». До матча.